Гниющего заживо инвалида не замечали в Ровеньках ЛНР медики и соцслужбы

Жуткие, вводящие в ужас и отчаяние раны на своем теле показал корреспонденту «Блокнот Луганск» инвалид, брошенный всеми – медиками и соцслужбой.

В редакцию «Блокнот Луганск» обратилась жительница Луганска Татьяна Калоша: «Давайте съездим в Ровеньки, – попросила она. – Там такое!.. Об этом нужно кричать на всю страну». Татьяна рассказала, что потеряла покой и сон, увидев в социальной сети ВКонтакте обращение ровенчанина Дениса Паршина, которое 15 февраля перепостила у себя группа «Ровеньки Луганская область - ЛНР».

«Это реальный человек из города Ровеньки», – подтвердили в паблике, у которого более 15 тысяч подписчиков.


Скриншот того самого поста во Вконтакте

Там же, в группе во ВКонтакте, была размещена ссылка на личную страницу Дениса. Перейдя по ней, действительно запросто можно потерять сон. Молодой мужчина пишет эти обращения регулярно, начиная с лета 2023 года, сопровождая их фотографиями. На фото – чудовищные пролежни, сожравшие мягкие ткани ног и ягодиц в буквальном, самом что ни на есть настоящем смысле – до костей.


Кошмар на ровеньковской улице

Есть такой фильм ужасов – «Репортаж из преисподней». Увы, любой кошмар покажется милой сказкой на ночь, если проехать около 60 километров от Луганска до окраины Ровеньков. Главным образом, потому, что происходящее там реально.

Дверь в квартиру Паршина журналисту «Блокнот Луганск» открыл его сосед Андрей, который на добровольных началах взял на себя базовый бытовой уход за инвалидом. Ни соцработника, ни патронажной медсестры у Дениса, парализованного в 2017 году после травмы позвоночника, нет!

Сильно пьющая мать за сыном не ухаживает, в доме № 11 на улице 30-летия Победы бывает редко. Перевязки делает соседка, тоже выпивающая. Появляется не каждый день. Но даже за такие нерегулярные услуги приходится платить – 500 рублей за каждую перевязку. Много это или мало? Если представить, с чем ей приходится иметь дело, – мало. Если учесть, что единственный постоянный источник дохода у мужчины – пенсия по инвалидности в размере 13 тысяч, то невероятно много. Чудовищно много. Кроме того, на медикаменты уходит еще от 1,5 тысяч до 4,5 тысяч каждый день.

Если бы не материальная помощь неравнодушных людей, Денису оставалось бы одно – лежать, дожидаясь скорой и мучительной смерти. Еще раз: по словам Дениса, ему, парализованному на 90% инвалиду I группы, помогают только соседи и волонтеры.

«От нашего государства я ничего не вижу», – говорит он.



Фото из архива Дениса Паршина

Сейчас мужчина круглосуточно находится на сильных обезболивающих, которые мало-помалу перестают действовать. После перенесенной пневмонии дела обстоят совсем худо – на фоне общей слабости организма появились «новые болючие пролежни». Когда терпеть стало совсем невмоготу, Денис завел страницу в соцсети, чтобы с нее попросить о помощи.

Почему же, круглосуточно мучаясь от страшных болей, мужчина не обратился за помощью в больницу?

«Я обращался в отделение неврологии центральной больницы Ровеньков, куда ежегодно ложусь подлечиться. А в этот раз меня не взяли. Ездила даже мать, просила меня положить. Отвечают, что мест нет, все занято военнослужащими. Потом я звонил в неврологию каждую неделю, и меня просили перезвонить еще через неделю», – рассказывает Денис.

Рассказывает он это спокойно, никого не обвиняя. Входит в положение, словно кормить «завтраками» человека в его состоянии – нормально, и он может подождать месяц-другой, пока для него отыщется место в палате.


«Мы ничего не знали»

У каждого действия есть имя и фамилия. Но у каждого бездействия – тоже.

В этот же день мы поочередно поговорили с замглавврача по медицинской части ГУ «Ровеньковская центральная городская многопрофильная больница» Юлией Владимировной Проценко, начальником Управления труда и соцзащиты населения администрации города Ровеньки Ларисой Ивановной Козачанской, и заведующей отделением организации и предоставления социально-экономических услуг Ровеньковского центра социального обслуживания населения Натальей Николаевной Гузь.

«Где доказательства того, что он обращался к нам в больницу? – спросила Юлия Проценко. – Есть же соцслужбы, которые должны его курировать. Обычно оттуда звонят, что нужна госпитализация. Но нам никто не звонил».


Запись разговора с Юлией Проценко

Напомним, что никаких соцработников у Дениса Паршина, парализованного с 2017 года, нет.

Ровеньки – не деревня, где все друг друга знают. Но даже не «стотысячник». Наверняка в городе не так много больных, которые, как Денис, годами не встают с постели. Однако в городском Управлении труда и соцзащиты нас заверили, что ничего об этом не знают. Здесь, в управлении, эстафета под названием «переложи ответственность на другого» приобрела особо причудливые формы.

«Если человек лежит семь лет, почему вы пришли только сегодня?», – спросила начальник управления Лариса Козачанская у активистов и журналиста, приехавших из Луганска и не занимающих в Ровеньках никаких, даже самых завалящих постов.

Больше всего чиновницу волновало, что посетители, взбудораженные увиденным в квартире у инвалида, разговаривают на повышенных тонах. Нет, не то, почему эта беседа вообще ведется, и почему в Ровеньках инвалид I группы в 2024 году остался без помощи, в одиночестве, похожем на изощренную средневековую пытку. В ответ на неприятные вопросы чиновница потребовала выключить диктофон и выйти из секретарского «предбанника» в коридор. Когда Козачанской удалось взять себя в руки, она пообещала, что немедленно отправит к Паршину работника территориального центра соцобслуживания.

А вот Наталья Гузь ответила, что прекрасно знает, о ком речь, но ничем помочь не может.

«У меня медсестер, в которых он нуждается, нет! Я что, в больницу его понесу?», – резонно заметила она.

При этом Денису, разумеется, нужна не только медицинская помощь. В конце концов, неравнодушный соцработник мог бы поднять шум и вовремя затребовать госпитализацию.

Могли конкретные должностные лица действительно ничего не знать о трагедии Дениса Паршина? Могли. Во всяком случае, прямых доказательств обратного у нас нет. Но тогда интересно другое: почему не знали? Почему знали московские и челябинские волонтеры, которых Денис в день нашего приезда ждал как манны небесной (ему наконец-то должны были привезти новый противопролежневый матрас!), а местные чиновники не замечали, какой ад творится у них под носом? Почему знали ровенчане, помогающие Денису деньгами, а те, чья работа – лечить и ухаживать за такими больными, находились в розовом неведении?

Поставить Паршина на ноги, скорее всего, было невозможно с самого начала. Но можно было хотя бы облегчить его страдания, сделав жизнь выносимой. Например, привезти новый матрас, не дожидаясь, пока это сделают челябинцы. Вот только должностным лицам гораздо удобнее было ничего не знать – или, зная, считать, что это не их зона ответственности.

На одном из форумов, популярных в двухтысячных, когда-то висел коротенький тред: пользователь спрашивал у более опытных товарищей, что делать, если тряпка, пропитанная горючей жидкостью, не желает тухнуть, а чуть позже сообщал, что вопрос снимается, поскольку «источник проблемы догорел». Похоже, ровеньковские начальники взяли на вооружение тот же метод. Беда в том, что у них «источник проблемы», догорания которого можно спокойно дожидаться, ничего не делая, – живой человек.

...Попрощавшись с Денисом, мы уехали из Ровеньков.

Не успели добраться даже до Волнухино, как позвонил сосед Паршина, Андрей, чтобы поделиться новостью: спустя месяцы отчаянных просьб о помощи инвалида наконец-то заметили. С Денисом наперебой пытались связаться сотрудники больницы и центра соцобслуживания, предлагая место в хирургическом отделении, медсестру, которая может делать перевязки на дому, и договор о предоставлении социальных услуг.

Значит, все это можно было сделать раньше? До приезда журналиста и волонтеров? Возможности и ресурсы были, но не хотелось себя утруждать?

Вопросы эти отнюдь не риторические, но задавать их должны не только журналисты.


По следам поездки

Через два дня после визита в Ровеньки мы вновь позвонили Денису, чтобы узнать, как обстоят дела.

«Приезжали соцработники и хирургическая медсестра. Ну, это разовое… Хирургическая медсестра не будет каждый день приезжать. Так что, пока есть человек (соседка) – нанимаю, плачу по 500 рублей. Вот сегодня еле нашел деньги... Это раз. А во-вторых, я посмотрел, как они делают перевязки, и понял, что в хирургию не лягу. Это будет растрата моих денег. Лечат они левомеколем. Он не для моих пролежней, я уже прошел этап дешевых препаратов», – рассказал он.


Запись разговора с Денисом Паршиным через два дня после поездки

Были и более позитивные новости. 

«С соцработниками договор заключили. Они будут приезжать два раза в неделю – убирать в квартире, помогать с документацией. Сказали, это бесплатно», – отметил Денис.

В остальном же все осталось без изменений. 

«Жду (место) в неврологии, в больнице на мосту. Сегодня опять звонил, но врача не было на месте», – сообщил Паршин.

А дальше Денис признался, что ему трудно разговаривать: поскольку нет денег на медпрепараты, он почти сутки находился без «обезбола».

«Завтра мне нечем заплатить даже за перевязку», – сказал он.

Елена Титова 

Читайте новости Луганска и ЛНР в Телеграм

Новости на Блoкнoт-Луганск